Глава 1. Часть 2.

— Эх, откормить бы вас как следует, — сказала миссис Бейли, осматривая гостью с ног до головы. Карие глаза хозяйки пансиона, все еще способные очаровать любого мужчину, были серьезными и внимательными.
— Проходите. Пожалуй, мы начнем с сахарного печенья и чая из трав. Вы любите травяной чай? Я его обожаю! Он лечит все — от зубной боли до запора. Так что если вы будете питаться сбалансированно — а именно такую пищу я вам собираюсь готовить, — вы забудете, что такое проблемы с желудком.



Позднее Рэна заметила, что свою вечернюю чашечку травяного чая Руби никогда не забывала подсластить доброй порцией виски «Джек Дэниеле», но эту маленькую слабость она хозяйке прощала. Как простила и то, с каким выражением лица Руби следила за тем, как она спускается сейчас по лестнице.
— А я-то было понадеялась, что хоть сегодня вы приведете себя в порядок. У вас такие роскошные волосы! Вы никогда не пробовали убрать их с лица, сделать хвостик? — тут же обратилась к ней миссис Бейли.

“Рэна, детка, такие красивые скулы нельзя закрывать! Открой их, похвастайся, дорогая. Я уже вижу, как ты убираешь назад свои густые волосы, и они роскошным ореолом обрамляют твое личико и каскадом спадают по спине. Встряхни-ка головой, дорогая! Вот, что я тебе говорил! Боже, какая красота! Клянусь тебе, скоро каждая захолустная парикмахерская обзаведется твоим портретом…» — так говорил когда-то Рэне один модный парикмахер, к которому ее привел Мори. Воспоминания заставили ее улыбнуться.

— Мне и так хорошо, Руби.
Миссис Бейли настаивала, чтобы к ней обращались по имени, это помогало ей забыть о своем возрасте.
— Кстати, у вас еще есть время переодеться.
— А разве так важно, что на мне надето?
— Да в общем-то нет, — с грустным видом пожав плечами, смирилась Руби. — В любом случае вы надели бы что-нибудь такое же мешковатое и ничуть вас не украшающее. Я бы и хоронить себя не позволила в подобном наряде, а я ведь старше вас лет на тридцать. Я уверена, мисс Рэмси, что стоит вам хоть чуть-чуть постараться, и вы станете настоящей красавицей. — Руби никогда не обращалась к Рэне, как и к остальным постояльцам, по имени.



— Мне все равно, как я выгляжу. Лишенные элегантности туфли на плоской подошве; бесформенное платье; тяжелые, безжизненно свисающие пряди волос; огромные круглые очки, уродующие худое лицо девушки, — зрелище это навевало на миссис Бейли тоску.
— Вы уже познакомились с Трентом? — сдержавшись, спросила Руби.
— Да, я встретила его наверху.
В карих глазах Руби блеснул озорной огонек.
— Он очень милый мальчик, не правда ли?
— Честно говоря, я не думала, что он такой… молодой.
«Молодой и слишком привлекательный для того, чтобы жить с ним под одной крышей, — добавила Рэна про себя. — Только бы он меня не узнал!»
— Мне кажется, вы говорили, что новый постоялец — ваш родственник?



— Племянник, дорогая, племянник. Он всегда был моим любимчиком. Сестра его ужасно баловала, и я, конечно, ее за это ругала. Но она, как и все остальные, ничего не могла с собой поделать. Перед этим ангелочком еще тогда не могла устоять ни одна женщина. Когда он позвонил и сказал, что ему необходим приют на ближайшие три недели, я поворчала немного, намекнула, что мне это жутко неудобно, но на самом деле очень обрадовалась. Как хорошо, что он приехал!
— Так он здесь всего на три недели?
— Да, потом он уедет обратно в Хьюстон. «Несомненно, он разводится, — мелькнула мысль у Рэны. — Этому племянничку Руби наверняка нужно место, где можно отсидеться, пока не завершится бракоразводный процесс».
Конечно, пусть старушка думает, что этот Трент — ангел небесный, но Рэна с первого взгляда поняла, кто скрывается за маской мистера Обаяние, — нахальный, самонадеянный бездельник. Ей меньше всего хотелось, чтобы их пути пересеклись. Что ж, такой мужчина, как Трент Гемблин, вряд ли станет обращать внимание на бесцветную, дурно одетую мисс Рэмси.

— Боже, как вкусно пахнет!



Бархатный мужской голос заставил девушку вздрогнуть, а тут и сам Трент появился из-за портьеры, закрывающей дверной проем. От его уверенных шагов жалобно заскрипели деревянные половицы, зазвенели стеклянные безделушки и посуда. Загорелые сильные руки — с такими можно было бы смело идти в натурщики к самому Микеланджело — легли на плечи Руби.
— Тетушка, а чем вы нас накормите? — нежно проворковал Трент.
— Отпусти меня, медведь, — притворно возмутилась Руби, выпархивая из его стальных рук. Однако ей не удалось скрыть радости от появления любимого племянника: щеки зарумянились, глаза засветились. — Садись и веди себя прилично. Надеюсь, ты помыл руки?
— Конечно, тетушка, — послушно ответил Трент, едва заметно подмигивая Рэне.



— Будь хорошим мальчиком, и я разрешу тебе сесть за стол. Мисс Рэмси нальет тебе рюмочку хереса, если ты вежливо попросишь ее об этом.

Простите, но я должна ненадолго вас покинуть — пора подавать горячее.
Трент обернулся и, улыбаясь, проводил глазами ее хрупкую фигурку.



— Чудесная у меня тетушка, а?
— Да, согласна с вами. Я ее обожаю.
— Она пережила трех мужей и похоронила дочь, но никому из них не удалось с ней справиться. — Трент покачал головой, словно недоумевая, как у нее это получается, и одновременно восхищаясь ею.
— Вы давно здесь?
— Полгода.
— А до этого где жили?
— В восточной части Штатов.
— Я бы не сказал, что у вас техасский выговор. — Трент широко улыбнулся. Рэна не смогла удержаться от смеха.
— Да, вы правы.
Чтобы не смотреть на собеседника, Рэна сделала вид, что занята изучением причудливого узора на тарелке.
— Вы были знакомы с постояльцем, который занимал мою комнату до меня?
— Вы имеете в виду предыдущего гостя?
— Гостя?
— Дело в том, что Руби называет нас гостями, поскольку слово «постоялец» ей кажется слишком официальным.
— А, понятно.
— Вы познакомите меня с распорядком дня? Когда у нас отбой? — снова обратился к ней Трент.

Прежде чем Рэна успела сообразить, что на такой провокационный вопрос ответить, в дверях появилась Руби.
— Вот и ужин! Вы, наверное, умираете от голода. Простите, что задержалась, но я ждала, пока допекутся булочки.
Трент все еще тихо посмеивался над замешательством Рэны.
— Трент, прекрати хихикать, — отругала его Руби. — Ты всегда был самым невоспитанным ребенком в семье и вечно за столом смеялся без причины.
Наконец Руби заняла свое место.



“Ну вот, опять он за свое», — раздраженно подумала Рэна. Она знала многих мужчин, которые в отношениях с женщинами всегда упорно гнули свою линию, и надо сказать, у некоторых это получалось лучше, чем у ее нынешнего собеседника. Эти игры, в которых мужчина — охотник, а женщина — добыча, казались Рэне утомительными и глупыми. Вызывала возмущение любая попытка втянуть ее в подобное действо.
Неужели Трент Гемблин решил всерьез заняться такой малопривлекательной особой, как мисс Рэмси? Но зачем ему это? Ответ пришел незамедлительно: Рэна была единственной женщиной в этом доме, не считая Руби. Неисправимый ловелас — это первое, что приходило в голову при встрече с таким мужчиной.
— До вас эту комнату занимала вдова, ровесница Руби. Она была нездорова. Когда ей стало хуже, она переехала поближе к своей семье, в Остин, — коротко объяснила Рэна.

Забыв о просьбе тетушки быть хорошим мальчиком, Трент подпер подбородок рукой и стал, не скрывая интереса, разглядывать мисс Рэмси.
Сколько ей может быть лет? Она не выглядит старой — ей разве что чуть за тридцать. Как странно, что с виду здоровая и явно неглупая женщина подвергает себя добровольному заточению в пансионе тети Руби, каким бы уютным и гостеприимным он ни был. Что послужило причиной такого отчаянного поступка?
Может, семейная драма? Или разбитое сердце? Возможно, ее бросили у алтаря?
В любом случае ее привела сюда какая-то трагедия.



Мисс Рэмси напоминала ему учительницу из школы прошлого века: худое лицо, прямые волосы, которые в мерцании свечей приобретали какой-то волшебный, необычный оттенок. Лишенное изящества серое платье полностью скрывало фигуру мисс Рэмси даже от его опытного глаза. Она не пользовалась косметикой, и Трент отметил нетипичный для рыжеволосых женщин оливковый оттенок кожи. Взглянув внимательнее, Трент понял, что ошибся: волосы у нее были не рыжие, а цвета красного дерева, с красивым матовым блеском.
У нее на удивление изящные руки, коротко остриженные ногти длинных пальцев не были накрашены. Трент считал себя крупным специалистом в области женских духов, но сейчас не ощущал ни одного из пятидесяти знакомых ему запахов. Слегка затемненные очки не позволяли определить цвет глаз собеседницы, и это его раздражало.

Рэна не находила себе места под пристальным взглядом Трента, и ее беспокойство не осталось незамеченным. «Да, этой бедняжке явно необходима встряска, чтобы почувствовать истинный вкус жизни. Так почему бы не помочь ей? — подумал он. — Тем более что других развлечений в этом доме все равно не предвидится».
— Мисс Рэмси, скажите, что вас заставило поселиться здесь?
— Это вас не касается.
— О! Вы со всеми так вежливы?
— Нет, только с теми, кто имеет привычку совать нос не в свое дело.
— Но, мисс Рэмси, я же здесь новенький. А новеньким всегда все прощается.
Надо сказать, что миссис Бейли не зря гордилась своим племянником. Его действительно можно было назвать очаровательным, особенно когда он, словно обиженный ребенок, надувал губы.
— Ну вот, как хорошо! Как уютно в доме, когда все собираются за обеденным столом!
Пытаясь не обращать внимания на взгляды Трента, который, очевидно, оценивал степень ее худобы, Рэна размышляла, удобно ли отказаться впредь есть вместе со всеми.
У Трента оказался неплохой аппетит. Съев по две с половиной порции каждого блюда, он поднял руки вверх, как бы сдаваясь:
— Пожалуйста, тетя Руби, не надо больше. Я не хочу набрать лишний вес.



— Ерунда! У тебя растущий организм. Не могу же я отправить тебя в летний лагерь дистрофиком.
Услышав это, Рэна чуть не подавилась и глотнула воды. Глаза слезились, но она тем не менее не стала снимать очки.
— Дорогая, с тобой все в порядке? — забеспокоилась Руби.
— Да-да, — сказала Рэна, с трудом проглатывая кусок. Придя наконец в себя, она посмотрела в сторону Трента и поинтересовалась:
— А не слишком ли он большой для летнего лагеря?
Найдя это замечание крайне забавным, Трент и Руби от души рассмеялись.
— Речь идет о летних сборах, — объяснила Руби. — Разве я вам не говорила, что Трент — профессиональный футболист?
— Кажется, нет, — смущенно ответила Рэна, расправляя салфетку на коленях.
— Так вот, Трент играет в команде «Хьюстонские мустанги», — гордо заявила Руби, кладя худенькую руку на мускулистое плечо племянника. — Он самый главный игрок в команде.
— Понятно.
— А вы не любите футбол, мисс Рэмси? — поинтересовался Трент. Его слегка раздражало, что на Рэну сообщение тети не произвело ни малейшего впечатления. Между прочим, некоторые спортивные критики называли Трента чуть ли не лучшим защитником в профессиональном футболе, ставя его в один ряд с такими звездами, как Старр и Стобах.
— Я в этой игре почти совсем не разбираюсь, мистер Гемблин. Но сейчас я, конечно, знаю о футболе больше, чем минуту назад.
— То есть?
— Теперь, например, я в курсе, что футболисты ездят в летний лагерь на сборы.



На лице Трента расцвела довольная улыбка. У мисс Рэмси определенно есть чувство юмора, что может значительно облегчить его дальнейшее пребывание в этом доме. Кроме того, Трент с трудом припоминал, когда в последний раз его ужин проходил в такой приятной и расслабляющей обстановке. Ему не надо было стараться произвести благоприятное впечатление на тетю Руби — она и так от него в восторге. Что касается мисс здесь также не требовалось — Трент был уверен, что любой оказанный ей знак внимания не останется незамеченным.
Впервые за многие годы расслабиться и быть самим собой в чисто женской компании — такое ему удавалось нечасто.